Наши соцсети и почта для связи:
Создаем save space виртуальное пространство, где можно найти всё: от театральных рецензий до обзоров на выставки современного искусства
театр-студия FoShoo
«Урод»
Казаться, а не быть
Режиссёр — Александр Шульгин
Открывать новые независимые театральные проекты каждый раз ощущается распаковкой долгожданного подарка. Вот ты сидишь на стуле, шуршишь метафорической подарочной упаковкой в ожидании, когда начнется театральное действо, и рассматриваешь всех вокруг — сосредоточенного режиссера, наблюдающего из зала, щелкающего мышкой звуковика, готовящихся за сценой артистов. Обычная для небольших камерных залов картина — театр-студия FoShoo из таких.
Спектакль Александра Шульгина по пьесе Мариуса фон Майенбурга «Урод» с самого начала захватывает внимание зрителя на сто процентов. Хотя бы потому, что начинается с взаимодействия с залом и коллективных аффирмаций под руководством гениального (этого мы пока еще не знаем, но подозреваем) доктора Шефлера. А дальше… а дальше начинается абсурд, в который завернута нелицеприятная правда жизни.
Что такое красота?
Сюжет «Урода» ставит ребром один из фундаментальных вопросов эпохи социальных сетей: так ли важна внешность в современном обществе и не лукавим ли мы, когда говорим, что главное — внутренняя красота? Ответ в спектакле однозначный — красота является и подарком, и погибелью.
Талантливый изобретатель Летте в ходе разговора с начальником выясняет, что он ужасный урод. Он настолько некрасив, что на презентацию разработки собираются отправить помощника, только бы не показывать никому лицо, совершившее технологический прорыв. Опасения, что это не шеф сошел с ума, а все действительно так плачевно, подтверждаются, когда Летте обнаруживает, что его жена не смотрит на него. А когда собственное уродство становится очевидно, он ложится под нож хирурга Шефлера и в ходе череды врачебных манипуляций превращается в ослепительного красавца. В этот момент у Летте начинается абсолютно другая жизнь.
Спектакль полон гротеска, но жанр позволяет. Мы видим две крайности — переход абсолютного уродства Летте в красоту, которую хотят заполучить все окружающие любой ценой. И острую сатиру на современную массовую культуру — неважно, как и что человек говорит, как себя ведет и кем является — если он красив, его хотят заполучить, несмотря ни на что. Ну, а если не получается быть с ним, то нужно стать им.
Абсурд постановки выходит на новый виток, когда вдруг выясняется — Летте теперь два. Или даже три. Или любой прохожий может стать Летте, ведь талантливый хирург Шефлер делает свое совершенное творение любому, кто пожелает и заплатит. А значит, Летте уже не уникален.
Нравственные американские горки
Если говорить о первом смысловом слое спектакля, это, конечно же, история про токсичность поп-культурного общества, стремящегося загнать каждого в рамки конвенциональной красоты и поведения. А вот если говорить уже о нравственной стороне спектакля, то «Урод» — однозначно про выбор.
Это тот самый выбор, который человек делает каждую минуту. Начиная от того, прогибаться ли под диктатуру общественного мнения, и заканчивая тем, что выбрать — остаться на вечеринке или прийти домой на ужин к жене. Летте, не привыкший к искушениям, оказавшись перед таким выбором, конечно же, сворачивает не туда. Мы в режиме реального времени видим разложение личности героя, дорвавшегося до вседозволенности, до выворачивания наизнанку морали в угоду оправдания собственных желаний и паразитирования на собственных внезапно обнаруженных привилегиях. Летте на глазах у зрителей из урода физического превращается в урода морального.
Это тот самый выбор, который человек делает каждую минуту. Начиная от того, прогибаться ли под диктатуру общественного мнения, и заканчивая тем, что выбрать — остаться на вечеринке или прийти домой на ужин к жене. Летте, не привыкший к искушениям, оказавшись перед таким выбором, конечно же, сворачивает не туда. Мы в режиме реального времени видим разложение личности героя, дорвавшегося до вседозволенности, до выворачивания наизнанку морали в угоду оправдания собственных желаний и паразитирования на собственных внезапно обнаруженных привилегиях. Летте на глазах у зрителей из урода физического превращается в урода морального.
Урод: в профиль и в анфас
Здесь стоит приступить к разговору о художественных решениях. Во-первых, казалось бы, что спектакль, сюжет которого сфокусирован на красоте внешней, совершенно фривольно обращается с визуальной составляющей постановки. Начиная от того, что переход Летте из «урода» в «красавца» происходит чисто номинально — внешне ничего, кроме позиционирования персонажа, не меняется. Тумблер переключения с уродства на красоту происходит исключительно в голове у зрителя, что придает дополнительные смыслы постановке — а может, уверенность в собственной неотразимости важнее всего остального?
Одной из самых важных составляющих спектакля становится пластика. Мы уже знакомы с режиссурой Александра Шульгина по пластическому спектаклю «Марионетка. Физика отношений», но здесь хореография сочетается с текстом драматическим, а значит, создает еще больше пространства для маневра. Пластический этюд, открывающий спектакль, создает ощущение мистерии, где каждый уже знает, что будет и чем закончится. Метафоричные сцены трансформации Летте, его душевных метаний, попытки удержаться от искушений и падение в бездну — все грехи здесь облечены в пластику. В какой-то момент вместе с Летте поддаются этому безумию все персонажи, ведь границы дозволенного расширяются, а понятия нормы искажаются до неузнаваемости.
Дихотомия света и тьмы в спектакле неумолимо влечет за собой библейские ассоциации — от появляющихся в каждой сцене выбора Летте яблок, неизменного символа искушения, до финальной сцены, где угадывается попытка вернуться к свету.
Перечислять все метафоры спектакля бесполезно, каждый увидит свое — зеркала, направленные в зал, чтобы не только персонажи наконец увидели самих себя; восьмилапого доктора Шефлера со своей молчаливой помощницей, которые затягивают в свои сети Летте; или что-то другое, на что сидящий рядом человек и вовсе не обратит внимание. Зато после спектакля всем будет, что обсудить.