«ПОХ. Хождение по труппам» — это игра со зрителем, в которой выиграть не так и легко. Правила просты: актеры играют пять этюдов, а зал должен угадать, где четыре настоящие истории из жизни известных театральных деятелей, а где один художественный вымысел. Важная ремарка — зритель участвует в каждом из этюдов, отсидеться не получится. Мастер игры Фомин Никита Максимович не позволит этому случиться.

Везде и всюду «преподают» все, что только можно: как правильно играть, говорить, двигаться, есть. Список можно продолжать бесконечно. Инфоцыганство вырывается из разумных рамок. Театр — это не место для создания таких «продуктов», выдающих себя за правду. Театр — ложь, которой доверяют, а не следуют. Это и высмеивается в этюде Александра. Он мастерски подражает манере популярных мошенников в СНГ-пространстве, передает их притворство, заставляет поверить, что-то, что происходит на сцене — реальность, а не упражнение, придуманное во сне.

Второй этюд от Николь Доля. Это конфликт между актрисой и режиссером, который нашел новую музу. Николь — муза забытая, уволенная из театра и ищущая новое место работы. Актриса на собеседовании играет актрису. Эмоционально, с переигрыванием, рассказывает о том, как режиссер обошелся с ней, наглядно показывает это. Внутри нее протест, обоснованный, ведь героиня понимает, что она не актриса. 

После осознания этого факта гиперэмоциональность сходит на нет, и остается чистая и профессиональная игра. Она открывает боль, что терзает сердце долгое время. И в этот момент зритель начинает верить.

Зрители принимают его слова, соглашаются, что он нехороший человек, ставя подпись на коллективном письме и на самом Анатолии. Да, прямо на белой рубашке. Актер кричит, ведет себя неадекватно, мечется по залу, чтобы доказать свою правоту, но правда ли это? За этим протестом стоит непонимание одного человека всего общества или наоборот? 

Актер — человек с собственной жизнью, но про нее мало кто спрашивает в контексте работы. Стоит отделять работу от отдыха, ведь так? Но артисты — люди с постоянной работой. Вне стен театра они общаются с коллегами, интервьюерами, создают собственные проекты. А как это делать, если нет желания, все надоело? Даже выгодные предложения сидят в печенках. Это профессиональное выгорание или черта личности? Зритель сам задает эти вопросы и отвечает внутри себя.

Последний этюд от Семена Боровикова и Егора Базанова показывает тюремный театр. Семен в роли повара с буханкой-сценой говорит, что надо поставить «Гамле́та». В свободной манере зоны он спрашивает у зрителей, ставших сокамерниками, про героев пьесы. Главный вопрос такой: кто будет Гамлетом, отцеубийцей? 

Только женоубийца актер Михаил, которого повар боится. И это видно по лицу и языку тела. При появлении Михаила, которого исполняет Егор, повар выворачивает душу, поэтично рассказывает, как тот убил жену, а после падает без сил. Во время монолога повара актер стоит безмолвно, сдерживается, чтобы не зарыдать.

Но это актер, ему свойственно притворяться. И этот момент — не исключение. Это было притворство, наглая ложь. Ему не совестно, что произошло с супругой. Актер без жалости к людям. В какой-то степени это правильно, но как же человеческий фактор?