Наши соцсети и почта для связи:
Создаем save space виртуальное пространство, где можно найти всё: от театральных рецензий до обзоров на выставки современного искусства
Театр «Револьвер»
«Бабель. Реквием»
«И упало каменное слово на мою еще живую грудь»
Режиссёр — Сергей Власов
Спектакль «Бабель. Реквием» Театра «Револьвер» — это амбициозная попытка осмыслить цикл рассказов Исаака Бабеля «Конармия» через призму личной драмы и исторического контекста. Режиссёр Сергей Власов и драматург Тоня Яблочкина создали спектакль, который полон метафор, аллюзий и несовпадений, объединяющих рассказы в единую линию повествования. Но все так же показывающих главное: революция — это страшно.
Спектакль «Бабель. Реквием» совсем не про самого Бабеля. И даже не про революцию.
Он — про человеческую жестокость на грани отчаяния, про Харибду, что разверзается внутри нас, если кто-то рядом говорит шепотом «можно» на то, что раньше было нельзя.
Он — про человеческую жестокость на грани отчаяния, про Харибду, что разверзается внутри нас, если кто-то рядом говорит шепотом «можно» на то, что раньше было нельзя.
Была боль, а стала песня
Молодой писатель Исаак Бабель вступает в ряды Первой Конной Армии под чужим именем — Кирилла Лютова — и собирается воевать за идеалы революции. Но они оказываются никому не нужны.
Здесь происходит жестокость ради жестокости, месть ради мести, а веры нет — ни в Бога, ни в социалистические идеалы, ни в то, что будет завтра.
Здесь происходит жестокость ради жестокости, месть ради мести, а веры нет — ни в Бога, ни в социалистические идеалы, ни в то, что будет завтра.
Идеалы революции, так сильно вдохновлявшие Лютова, сталкиваются с безжалостной реальностью, но это только половина беды. Ведь революция разрушает не только прошлый строй, но и сносит все внутренние установки главного героя. Он, оказывается, не может убивать — это оказывается страшно, больно и бесчеловечно. И более того — он не готов умирать. Его трагедия — это потеря веры: в Бога, в идеалы, в самого себя.
Так Лютов, топчась на собственном пепелище жизни отходит на второй план, становясь не участником, а наблюдателем. Пытаясь разобраться в том, что же происходит на самом деле он смотрит по сторонам и видит других людей. И они здесь не герои войны, а кентавры революции — существа на грани человеческого и звериного, безжалостные, ослеплённые не идеологией, а вседозволенностью и выжженные изнутри.
Так Лютов, топчась на собственном пепелище жизни отходит на второй план, становясь не участником, а наблюдателем. Пытаясь разобраться в том, что же происходит на самом деле он смотрит по сторонам и видит других людей. И они здесь не герои войны, а кентавры революции — существа на грани человеческого и звериного, безжалостные, ослеплённые не идеологией, а вседозволенностью и выжженные изнутри.
А Революция — она показана в спектакле как кричащая в отчаянии женщина — вовсе не прекрасное будущее, а страшное настоящее.
Главное верить
Но несмотря на это, весь спектакль пронизан библейскими мотивами. Сам Бабель то и дело оказывается на месте разрушенного храма, который то католический костел, то православная церковь, то синагога. Сослуживцы, привыкшие к смерти и жестокости — порождающие ее и культивирующие — становятся всадниками апокалипсиса.
И посреди этого — ищущий Бабель. Потерявший себя и веру он заново пересобирает себя, пытается найти смысл в происходящем хаосе и не потеряться снова в этом безумии. Он практически не говорит — ему как будто больше нечего — только слушает и пытается найти новую путеводную звезду.
И посреди этого — ищущий Бабель. Потерявший себя и веру он заново пересобирает себя, пытается найти смысл в происходящем хаосе и не потеряться снова в этом безумии. Он практически не говорит — ему как будто больше нечего — только слушает и пытается найти новую путеводную звезду.
Очень показательно, что основным музыкальным мотивом спектакля становится песня «Bella ciao», ставшая гимном итальянских партизан. Хотя она была написана намного позже описываемых событий, мы понимаем главный посыл — борьба и стремление к свободе, в каких бы декорациях она не происходила, универсальный опыт того времени. Как и поиск Бога в себе.
Это страшный спектакль. И ужасно красивый в своей жестокости.
Он предлагает зрителю не только историческую реконструкцию, но и философское осмысление человеческой судьбы в условиях, несовместимых с привычным пониманием жизни.
Он предлагает зрителю не только историческую реконструкцию, но и философское осмысление человеческой судьбы в условиях, несовместимых с привычным пониманием жизни.
Слово «Реквием» в названии как нельзя лучше описывает ощущение, что ты смотришь некролог революции, перевернувшей историю когда-то.
Шеф-редактор: Марго Мурадян
Фото: Пресс-служба театра
Фото: Пресс-служба театра